Впрочем, нет, лукавлю... Я не устала от этой зимы. Как не устала и от жизни в целом. Мои дни - наполненные до краев чаши - ни на минуту не прекращающимся ходом мысли, неисчерпаемой любовью, движением-вперед...

По вечерам я читаю шведскую поэзию Томаса Транстремера и книгу воспоминаний о Бродском. Несколько строчек- перед тем как заснуть на своей волшебной Асонии. Иногда смотрю первые кадры из любого фильма по книгам Астрид Лингрен, то про Рони, то про Калле Блумквиста. А, закрывая глаза, я представляю океан или тропический дождь. Или вспоминаю дневные проделки Анны, и сердце нежно сжимается. Хочется красоты. И тишины. Хочется хотя бы  в эти вечерние часы жить вне реальности стрессов, интернета, автобусов, зимы... 

Удивительно хорошо встретили мы этот Новый год. Впервые за много лет я могла насладиться - шампанским, полуночным общением, временем. Я была небеременна, не кормила грудью, не бегала по морозу с коляской, не засыпала от навязчивой простуды, борясь с действием съеденного альведона. Мне было просто хорошо - от того, что люди, сидящие со мной за одним столом, все эти 40 шведских когда-то незнакомых лиц, стали вдруг привычными и даже родными, что язык, великий и могучий шведский, вошел, наконец, в мою плоть и кровь, и слова не ускользают от меня, как раньше, а складываются в длиные легкие предложения - птицы. Хорошо от того, что ребенок мой неожиданно настолько повзрослел за несколько последних месяцев, что самостоятельно выбрал траекторию движения на празднике и ел, периодически укладывался спать на полу, танцевал, играл в своем режиме, независимо от моего.

В эту новогоднюю ночь я на несколько часов обрела свободу, воспарила над всем, что казалось непреодолимым и плавно перешла в новый год, который хоть и кажется продолжением старого (все тот же поиск слов, те же мигрени, те же утренние вставания), но все другой. Совсем другой. Я это чувствую. Знаю.