И еще...

И еще- самое-самое... От чего сладко сжимается сердце - 23 июня сразу после праздника середины лета, когда будем жечь костры и водить хороводы, берем курс на Москву. Ну, разве это не счастье? А?

Дела насущные...

Этот май - с его чистым синим небом, холодными ветрами и буйным пестрым цветением каштанов, яблонь и сирени - начался с Верди, а заканчивается Стринбергом. Мотивы "Бала-маскарада" принес в мою жизнь белокурый юноша, работу которого я как бы играючи  прооппонировала в минувший вторник. Со Стринбергом меня связывают чисто деловые отношения на уровне бутербродов и кафе-пауз: вызвалась быть волонтером на международной театральной конференции, где я буду встречать гостей и "следить за порядком". Из этой - привычной и дорогой сердцу среды - я вырываюсь порой в Стокгольм, чтобы вместе с любопытной Анной смотреть на желто-оранжевые клумбы тюльпанов, огненными пятнами раскиданные по весеннему городу да посчитать мачты кораблей, тихо покачивающихся в золотых водах залива. Стокгольм и литература -  любовь моя...

Во мне живет источник вечной энергии и веры. Я - Феникс, возрождающийся из пепла эмоций, усталости, разочарований и вновь находящий силы любоваться на белых лебедей, скользящих по заливу Мэлларэн и напевать песенку из любимого Анной фильма про Пеппи Длинный чулок: "Я счастлива, я счастлива, я счастлива - в понедельник, вторник, среду,  четверг и пятницу..." Этот источник есть в каждом человеке. Иногда может показаться, что он иссяк, но это не так. Надо лишь прислушаться к себе-и вот оно- чувство судьбы, превращающее абстрактные идеи и мимолетные сновидения в картинки из плоти и крови...

Кажется, очень долго не писала. Не писалось. Или - писалось другое, что необходимо к сроку, что забирает не только интеллектуальные силы, но и эмоциональные, когда начинаешь и во сне, и наяву жить в ритме слов и словосочетаний чужого языка.  И вроде бы сначала эта работа неорганична тебе, и ты, как в тумане, нащупываешь единственно верные конструкции для выражения единственно верного смысла, но постепенно туман рассеивается, и тебе открывается прозрачная гладь озера - собственного текста, звучащего как мелодия для флейты. Этим поиском слов и смыслов я занималась в Дубае, сидя на краешке постели вдруг тяжело заболевшего ребенка и вслушиваясь при этом в доносящийся из открытого окна легкий смех пьющих коктейли красиво отдыхающих красивых людей... Ветер с моря приносил обрывки английских фраз, которые чередовались с четкими, словно кем-то свыше надиктованными шведскимию.. Этот поиск не отпускал меня и в самолете по дороге домой, когда я , не способная отключиться от вечного вращения идей, трепала всклокоченные кудри моего вспотевшего малыша, утомившегося от долгого перелета. Мозолить пальцы вечной шариковой ручкой я продолжала в своем благословенном шведском уголке... Вид на море сменился детской площадкой; температура воздуха упала с 40 до 14, декольтированные платья уступили место ветровкам, но стиль жизни не изменился. Все та же клавиатура, те же стопки исписанных бумаг и книг, та же геркулесовая каша по утрам как бы между делом и - Мумми напару с "Мухой- цекотухой" на ночь...    Вся эта весна- между небом и землей, севером и югом- приходит к своему логическому завершению в форме рукописи на 65 страницах. Вот она лежит на столе в гостиной - легкая и прекрасная, придавленная старинным подсвечником. То, что последует за ней -  защита обсуждение, оценки - уже не вызывает той тревоги, что сам процесс, мучительный и трудоемкий. Но человек, подлец, способен все преодолеть, если очень постарается. Достучаться можно в любую дверь, главное знать, в какую дверь стучаться, чтобы только не головой об стенку, а еще страшее-о пустоту...