Чернокожий шофер увозит моего мужа с утра на работу, и мы с Анной какое-то время остаемся дома до прихода необъятной домработницы Сары, с которой у малыша прекрасные отношения на равных: женщина очень умело имитирует гиппопотама, а моя девочка ей подыгрывает - хохочет, что есть мочи и в свою очередь изображает лошадку. Так они и переговариваются каждый день минут 15: иа-иа-иа. Потом мы уходим купаться в бассейне, и Анна носится голышом по лужайке, заботливо подстриженной черными садовниками, тоже набивающимися кокетливому ребенку в друзья. Она окончательно запуталась в языках, говорит всем "бай-бай"и машет рукой, даже если мы никуда не уходим. Возвращаясь домой, где аккуратная Сара уже перемыла всю посуду, разобрала все игрушки и даже умудрилась перестирать и разложить по полочкам нашу одежду, мы едим на балконе арбуз. Мой взгляд случайно падает вниз и встречает слегка виноватый взгляд чернокожего юноши в спецодежде с задорными косичками в голове. Он тут же отворачивается и продолжает небрежно мести дорожку. Ему тоже нравится Анна, а она внимательно смотрит на его работу с балкона и бросает исподтишка маленькие кубики. Чувствую себя белой плантатершей, не знающей куда приложить нерастраченные силы. Мир, в котором созданы все условия для отдыха, был бы раем, если бы не железный занавес, милосердно увитый розами, если бы не эта стена, за которой-ад.