Каждое утро, независимо от дня недели, мой ребенок по дороге на кухню напевает: "Måndag, måndag!" и, словно приветствуя кого, выбрасывает руку вперед.  У Анны всегда настроение понедельничное - бодрое и рабочее. Она исполнена физического здоровья и стремления первыполнить план, открыта новым предложениям, но не забывает хорошенько подкрепиться и отдохнуть. Вот и нам с вами желаю так жить-просто и радостно. С новым годом!

Прынцессы...

Пока Санту ждешь-немудрено и проглодаться...

Сейчас мы будем кушать!

И только у Анны и мамы нет никаких сомнений в истинности происходящего...

7-летний Трулс в сомнениях-верить или нет. Но в конце концов склонился к тому, что Санта-настоящий!

Наша племянница, старшая девочка Сага, 12 лет, в Санту не верит, так что сама захотела быть Сантой в этом году...

Психолог Эрик Берн сравнивает детское нетерпение перед приходом Санта-Клауса с ожиданием человеком своей смерти: нечто, чего ты боишься, во что не веришь, но что неумолимо влечет. Странная параллель-не правда ли? Но Рождество - это  иллюзия чуда, суть которой - с августа закупаемые подарки и тщательно продуманное меню. 24 декабря- это магический порог, до котрого некоторые добираются полуживыми, а некоторые, сбросив психологичское напряжение, лежат в лежку, как это произошло с моей свекровью и тремя ее финскими сестрами. Затем полегли мы с мужем, и лишь малыш весело продолжал ждать Деда Мороза даже после его явного прихода - и 25, и 26, и 27... Впрочем, Анна была тем вредителем, кто принес в  семью убийственную бактерию, сразившую всех членов семьи отвратительной кишечной инфекцией. Так что мы, увы,  не смогли до конца вкусть всех застольных явств, приготовленных с такой любовью, насладиться распродажами и просто блаженной радостью избавления от Санты... Сейчас все на ногах. Без особого накала страстей, без лишних ожиданий собираемся встречать Новый год. Поедем все втроем в Стокгольм к друзьям, распахнем по традиции окна на Vasastan, впустим в дом долгожданного дракона и выпьем шампанского. Анна будет в черном и блестящем, хотя она этого пока не знает...

Жить на два города со временем становится все сложнее, жить на две страны - практически невозможно. То есть физически это вполне реально, но ментально человек вынужден выбирать один lifestyle, в котором ему на данный момен комфортно. Таким образом психика сама себя оберегает от раздвоения личности,  особенно, если эта личность моего мужа, интуитивно стремящегося к буддийскому равновесию. За 6 часов перелета из Дубаи в Стокгольм он успевает напланировать массу встреч и дел: он несется на им же назначенное свидание с 10 друзьями и забывает, где именно они будут его ждать; он зовет нас с подругой в рыбный ресторан есть устрицы, но не учитывает в суетливой смене часовых поясов, что надо заказать столик, он встает в 5 утра и ложится в 9 вечера, строго следуя дубаевскому времени, он оставляет шарф и шапку на полке, а потом жалуется на сильный мороз (хотя на улице перевалило за +5), он все думает о холодильнике в дубаевской квартире, который надо поскорее починить, не принимая во внимания завал в  кладовках шведского дома. Он уже там-душой и телом, хотя на самом деле взлетает лишь через 5 дней...

В этой рождественской суете я не заметила как получила шведское гражданство. Стала, по сути, человеком мира, до конца этого не осознав. Теперь я могу лететь в Дубаи вслед за неугомонным мужем, не заботясь о визе. Нелепо получилось: вот он - шведский паспорт в руках, вот он -язык, на котором я пишу магистерские без словаря, и снова - о-мой-Бог- война, и снова в поход. Длительный, арабско-имиратский поход... 

Рождественский синдром...

Любовь шведов к комбинации слов достигает своего апофеоза в рождественские дни: все становится рождественским - стресс, усталось, любовь, встречи-деловые и дружеские, поездки, обиды, подарки, письма, интеро-вирусные инфекции, распродажи... Благодаря этому маленькому корню - Jul - любое понятие наполняется новым - весомым - смыслом. Рождество становится универсальным ответом на все неразрешимые вопросы; золотым колючиком к любым накопившимся проблемам. Ни болезни, ни смерть, ни расставания -ничто не имеет права испортить людям вымученную сказку Рождества, которую они ждут весь год...

Санта Лючия, Санта Лючия...

У меня есть черно-белая фотография с детсадовских времен: я - в блестящем косюме снежинки на фоне елки рассказываю стихотворение, гордо запрокинув голову. В памяти проступает момент, когда все детки - и совсем маленькие, и постарше - идут, выстроившись гуськом, чтобы вручить родителям с трепетом подготовленный подарок - пришитую к зеленой картонке тряпочную божью коровку - подушку для иголок. Мамы наши были красивые, воспитатели - взволнованные. Особняк Градусова, гда располагался детский сад № 13, превращался в  в таинственное пространство, где творились чудеса, пелись песни под аккомпанемент металлофонов и рояля, читались стихи...
 Разговоров про  Лючию - предрождественский шведский праздник, сопровождающий второй адвент, в детском саду Полянка было много. Подготовка велась основательно: каждый понедельник в течение двух месяцев "шмелей" и "бабочек" сгоняли в большую комнату, где те, рассаживаясь на полу, разучивали четыре короткие "лучианские" песни в строгом порядке. В таком строгом, что, если я дома случайно начинала напевать вторую мелодию с конца, то Анна выказывала страшное недовольство: коли уж петь, так все по порядку, все четыре и целиком. Костюм тоже не сразу выбрали. Сначала мы с Анной посоветовались, и я решила, что лучше быть ей нестандартным гномиком - в коричневой шляпе, коричневой кофте с белыми пуговицами и с корзинкой. Но потом подумалось, что гном в такой день будет выглядеть менее солидно, чем Дед Мороз, так что костюм в последюю минуту поменяли. Красно-белое пальто Санты должно было надеваться поверх зимнего комбинезона, потому как все действо планировалось устроить на на улице.  13 декабря в 14.30 вооруженные камерами и фотоаппаратами родители столпились на площадке под навесом  в ожидании своих чад. Ветер был сильный, поэтому самые ушлые успели отхватить себе  горячий грог. Опоздавшие шмыгали носами и жадно  смотрели в сторону домика, из которого вот-вот должны были появиться дети. И они появились - выдержавшие атаки вирусов и бактерий 10 дедов морозов, 5 гномиков и 2 Лючий (остальные 12 месяцев отсутствовали по болезни). Анна в дедморозовской шапке сразу меня узнала, но, понимая важность момента, не выказала радости. 10 минут дети мурлыкали свои 4 песни, разучиваемые долгими осенними вечерами. Поскольку малыши привыкли петь под гитару и в теплом помещении, то многие сказочные персонажи немного растерялись, парочка даже всплакнула - без музыки да на снегу петь было непривычно.
 Когда "концерт" завершился, то деды морозы и гномы бросилис к мамам и папам, которым предалаглось немного "потусоваться" и выпить горячего грога с изюмом. Что мы и сделали. Говорить, впрочем, было особо не о чем, и многие поспешили домой, включая нас, тем более, что Анна за этот короткий момент славы лишилась всех эмоциональных сил.
Все, одноко, получилось псхологически незатратно и стремительно, но, когда мы пришли домой, Анна прододжала петь - все четыре песни, в их неизменном порядке. А я почему-то вспомнила ту самую божью коровку на зеленом листке, которую я готовила маме 26 лет назад, и предложила малышу ее смастерить. Все же было чувство, что мне не хватила в Лючии какого- то праздничного нерва. Эти небрежно надетые костюмы поверх комбинезонов и зимних шапок, эти тонкие голоса на ветру, этот горячий наспех выпитый грог из пластиковых стаканчиков оставили  ощущение недосказанной, брошенной в самом начале сказки.  А, может, это все мои детские советские стереотипы, в которых сияет в огнях огромная елка в центре бального зала, да кружатся под хороший аккомпанемент снежинки. Но что-то все же ведь есть в этой картинке - некая сопричастность зимнему таинству, маленькому театру, где ты играешь не последнюю роль, значительному действу, в которое вложена душа. 

Я все же сделала это! Через терни простут, утренних каш, игр в привидение, мультфильмов, рождественской толкотни, переключения передач - поставила последнюю точку в своей магистерской, растянувшейся на 60 печатных листов. Сегодня планировала встать часов в 6 утра, чтобы сказать последнее слово в науке о том, что гомоксексуализм шведской баронессы- одно из проявлений пансексуализма, но не смогла - магическая подушка АсониЯ погрузила меня в радужный  латино-амерканский сон. Посему, отправив Анну с папой смотреть "большого слона" на детскую площадку, я урвала для себя днем блаженные часы одиночества и довела работу до того предела, когда сказать просто было уже нечего. Слова и мысли закончились. Какое счастье...

Рождественские полосатики...

Мое рождественское окно...

Стокгольм-Дубаи

Пришла зима, а вместе с ней - простуда и безотчетная вечерняя печаль. И вместо того, чтобы заниматься делом, хочется смотреть фильмы Феллини (как три года назад) и пить чай с малиновым вареньем. Муж мой, однако,  радует своими яркими звонками: на заднем фоне некий друг по-шведски предлагает ему выбрать между коньяком, шампанским и пивом, "нет, только не шампанское, терпеть его не могу" - это он кому-то отвечает...Он только что пришел с Party  Beach, толком так и не объяснив, что это означает (люди играют в мяч, купаются, едят)  и вот теперь собирается в ночной клуб. Вдруг он понижает голос и почти шепчет в трубку загадочным тоном: "Ты знаешь, здесь мужчины и женщины не держатся на улице за руки! И не целуются прилюдно! Диктатура!"Затем вздыхает сокрушенно: "Когда ты приедешь, нам придется подчиниться общим правилам". Словно мы в Швеции только и делаем, что ходим, держась по-пионерски за руки... Восток-удивительное явление природы и порождение культуры: не меняется веками, несет свои непостижимые здравому рассудку законы, гнет свою линию, несмотря на то, что весь мир для себя решил жить свободно. Я лежу больная в кровати и смотрю в окно: бесснежная ветреная зима - она все-таки пришла... Муж снова звонит: он устал после "вчерашнего"... "Ты хоть пройдись до моря, искупайся", - завистливо говорю я ему. "Да, надо пройтись, - легко соглашается он. - До бизнесс ценрта-пообедать". Мой муж не меняется как и Восток. Рожденный играть в шахматы, на тренажеры не встанет...

Про обезьян...

Я совсем перестаю жать на газ, машина  почти остановилась, а моему учителю по вождению Даниэлю кажется, что я все равно быстро еду. Вдруг он как-то рассеянно смотрит в сторону и случайно вспоминает, что намедни смотрел передачу про американцев, которые в своем стремлении обогнать Советский Союз в космических достижениях, стали готовить для полета обезьян. В списке необходимых навыков испытуемых входило вождение автомобиля. Обезьяны были смышленые и быстро научились газовать и поворачивать руль, только вот с торможением у них возникли проблемы. В результате эксперимента двое их четырех погибло, а их обучение стоило, меду прочим, немалых денег, около миллиона долларов. Я вопросительно смотрю на Даниэля: какова, мол, мораль? "Я никого не имел в виду", - спохватывается он, - просто вспомнилось..."  

Готика...

Вечера у нас с Анной протекают в готическом стиле. Я надеваю длинное черное платье, в котором, в свое время, рассекала вокруг могильных плит на свадьбе у Каролин, бордовую замасляную шляпу, кружевную накидку и - самое чудовищное - шелковые черные перчатки, затем медленно вхожу в комнату, страшным голосом признося: "Девочка, где твоя мама?" Анна к этому времени уже приготовилась встречать опасность: с головой спряталась под  полотенцем, откуда возбужденно повизгивает. Постепенно веселый писк переходит в неприкрытый ужас и плач, и я предлагаю-привычным  голосом  мамы - игру завершить. Но малыш непреклонен: она требует продолжения, ей хочется бояться до бесконечности... Она торопливо, не глядя в сторону "ведьмы", глупо "летающей" вокруг кровати, делает баррикаду из подушек и приговаривает: "Inte rädd! Inte rädd!" (мне не страшно, мне не страшно). Через несколько минут роли меняются: теперь пришло время Анне пугать маму. Ребенок стаскивает с меня шляпу, поверх которой натягивает старую белую занавеску и кричит: "Spöke!" (мол, привидение пожаловало!) Я, путаясь в подоле нелепого платья, скрываюсь в шкафу или под столом, но привидение меня настигает повсюду, незаметно для себя начиная уставать. В конце концов, привидение залезает в кроватку и лежит там несколько минут: закутанная в занавеску, со шляпой на голове. Я зову ее посмотреть вечерний мультфильм- про привидение Лабана, который боится темноты, или серию про Пеппи Длинный Чулок, где та изображает привидение, пугая и без того трусоватую Анику. Перед сном, напившись молока и наевшись хлеба с маслом, наш монстр читает любимую книжку, в которой семья Мумми Троллей оказывается в замке с привидениями. После этого Анна, счастливая от пережитых эмоций, засыпает - в полоной гармонии с миром, безопасным и предсказуемым по сути. Ведь она знает в глубине своей маленькой души: привидения - это понарошку, и стоит только заплакать, как они исчезнут... 

Перед балом))

Божественная Каролин... И хотя она не везде хорошо получилась, все равно это-прекраснейшая из женщин...

Скромное обаяние шведской буржуазии...

Все эти пакеты и пакетики-единственной и неповторимой Каролин...

Гостей приходилось снимать со спины-неудобно было тыкать фотоаппаратом в лицо столь почтенной публике...

 С вежливым видом слушаю шведские шутки про русскую водку...

С музыкой работал профессиональный  ди-джей, превосходный, мужду прочим, на розливе напитков стояли улыбчивые официатны, гостям оставалось только отрываться...

Стокгольмские холостяки

И снова Йорген великолепный, тот, что гуляет только по Östermalm, никуда не сворачивая... На этот раз он был одет во все черное, что вызвало у меня ассоциации с майором ФСБ. Об этом я не преминула ему сказать. Йорген засмущался и встрепенулся одновременно, начав меня вдруг расспрашивать о возможных русских подругах, с которыми он не прочь закрутить роман или даже - завязать семейные связи. "Йорген, - строго сказала я ему, - все русские женщины опасны и порочны, они не для тебя", отчего Йорген распалился пуще прежнего, заявив, что он всегда мечтал о порочной женщине. "Зачем тебе русская порочная женщина, которую ты даже не знаешь и которой, может, и нет вовсе, когда есть реальная шведка, которой нравишься ты?" - спросила я. Разговор, кстати, состоялся через несколько минут  после того, как Йорген сбежал с "танцплощадки", где дама  немного постарше его пыталась  неловко приобнять недотрогу. "У меня нет желания с ней тискаться", - высокомерно заявил наш герой, положив мне чисто  по-дружески руку на плечо.  - Она старая, а я мечтаю о детях". Вот такой он, наш Йорген - серьезный мужчина, настроеный на долгосрочные отношения с первой минуты знакомства. Уходя в 12 -м часу я видела, как Йорген прыгал в кругу пьяных красоток и казался довльным собой и жизнью...

Что есть возраст? - Иллюзия. Что есть красота? - Стиль. В этом я убеждаюсь всякий раз, когда попадаю на праздники, устраиваемые аристократичной красавицей Каролин: подобно вручению Оскара, свадьба на 150 человек; 40-летие мужа в Рыцарском замке а ля нобелевский фуршет  и - свое собственнное 40-летие - с размахом, изысканно- в старом особняке общества врачей, что в сердце буржуазного немного снобистского квартала Östermalm. Стоило только открыть тяжелую дверь, как тебе предлагался божественный нектар - коньяк, смешанный с какао и сливками, от которого кровь заиграла, и ты, вся в предвкушении чего-то грандиозного и веселого, подобно Наташе Ростовой перед балом, медленно поднялась на второй этаж по широким ступеням, где тебя уже встречал папа именинницы - рыцарь некоего ордена, муж именинницы- подобный рыцарю и сама  она - Каролин - словно порхающая бабочка в серебряном платье чуть выше колена, подчеркивающее спортивную фигуру, исключительно ровные ноги и удручающее отсутствие недостатков. Гости- все 40 летние дамы и господа- постепенно заполняли гостиную. Женщины, не уступающие хозяйке в стройности, затянутые в платья-футляры, много смеялись, обнажая белые-пребелые, не знающие в детстве конфет зубы и пили шампанское; мужчины - все до неправдоподобия элегантные и успешные - держались холодновато и быстро принялись за водку. И я - оранжевое шелковое солнце на фоне мерцающих в свете электрических канделябров звезд - ощущала себя причастной, нет, не особому кругу ( хотя Каролин - мастер создать ощущение причастности высшей касте), скорее- к тайне вечной молодости, к загадке женской- меняющейся и незаметно увядающей красоты...   

Бывают такие женщины, которые как бы ни оделись (впрочем, одеты они всегда с большим вкусом), как бы ни повернулись, ни рассмеялись или ни заплакали (впрочем, на людях эти женщины редко плачут - то ли из врожденного такта, то ли из страха испорить макияж), так вот... Есть такие женщины, которые всегда, каждый день, в любую погоду, когда бы их ни посчастливилось встретить,  какое бы смятение не терзало их закрытую душу,  всегда-прекрасны. Смотришь на них и думаешь: получив от Бога такую красоту, вряд ли есть резон и смысл просить у Него что-то другое - легкой жизни, счастья и т.д. Бог выложился, создавая их образ, вычерчивая разрез изумрудных глаз, вылепливая изумительно стройную и пропорционалиную фигуру, которую не портят  ни ночные сладости, ни дневные булочки, тонко очерчивая идеальный овал лица, даруя им летящие прямые волосы... И как это с Богом частенько случается, сотворив шедевр, Он окунает руки  в чистую воду, вытирает их божественным полотенцем и уходит-заниматься другими делами -судьбами, позабыв о Красоте, отпустив Ее на все четыре стороны. Совершенная женщина, отчаянно борющаяся с бытом и судьбой - несправедливый, несовместимый с гармонией нонсенс... 

Из дел житейских... Муж мой, справив много-много лет, улетел и уж успел  приземлиться в свои 35 градусов жары и неги... Будет сегодня пить виски на балконе, смотреть на сиреневые разводы неба да слушать ветер, поющий в горячих песках... 

Субботний день золотого октября...

Что нужно для счастья? Прогулка по осеннему парку, нарисованный маслом авангардный пейзаж, новое апельсиновое пальто и  несколько минут - чтобы один на один с морем...

Молодой человек в берете и с длинным вязаным шарфом через плечо, специалист по Ибсену, обладатель безупречного английского и типичной шведкой фамилии, интеллектуал и сноб - не удержался. За 10 минут до начала семинара он повернулся ко мне всем корпусом и заметил, что цвета моей одежды идеально гармонируют с осенним пейзажем. Согласно же концепции Юнга, изложенной ученым в трактате об алхимии, красный цвет является высшей точкой в индивидуальном развитии человека... Задним числом вспоминая его быстрое высказывание, отдаю должное изысканности комплимента, а также интеллектуальной свободе юноши, каждое слово которого всегда говорится на удивление к месту и ко времени... 

Когда ты попадаешь в такие дома, в которых можно заблудиться, с окнами в сад, где между листвы и камней притаился бронзовый ангел, так вот, когда случается в таких домах оказаться, то, поднимаясь по лестнице на второй, а потом дальше-на третий этаж (чтобы взглянуть на спальню, детскую и немного запущенную комнату для гостей), в этот момент надо сосчитать до 10 и срочно вспомнить, что у тебя в жизни есть хорошего и стоящего, сколько в твоих утрах любви и радости и вообще- просто порадоваться за хозяев этого огромного дома. Вот так взять - и порадоваться - сначала, кажется, немного через силу, а потом и по-настоящему... Кристина и Микаэль... Мне удалось стать свидетелем вашей истории, вашей красивой северной свадьбы и рождения ваших детей... История эта напоминает забег на короткую дистанцию. Вы - словно два запыхавшихся пассажира - запрыгнули в последний вагон уходящего поезда, который вас, однако, повез в нужном направлении. Свои 40 лет красавица Кристина встретила,  одной рукой придерживая двухмесячную Джульетту, другой-включая мультфильм ревнивому трехлетнуму Феликсу. Микаэль, потерявший работу в банке, но отнюдь не банковскую голову, разбогател на умелой игре в акции, купил дом в самом дорогом пригороде Стокгольма, оборудовал себе маленький кабинетик, где он следит за биржевыми перепетиями и разбирает шахматные партии и, по всей видимости, в свои 38 лет готовится встречать благополучную старость. Кристина, однако,  вздыхает по утраченной идеальной фигуре и все нет да и вспомнит тот самый год в Нью- Йорке со своим экс бой френдом, как это было ярко и смело... Она-активная, любящая городской ритм и людей, страстная, любопытная, общительая - будто с некоторым удивлением видит себя матерью двоих детей и хозяйкой загородного особняка. "Как здорово, что вы уезжаете в Имираты..." - вздыхает она. И что-то в ее голосе выдает неуемную потребность в новых впечатлениях, надежду, что этот, хотя и спокойный, и счастливый, этап будет все же этапом, а на смену ему придут другие, более интенсивные, времена... Что же надо человеку, чтобы успокоить свои желания? Какие горизонты окрыть, чтобы остановиться в поиске? Где в нас расположена та точка, в которой все мечты и помыслы ощущаются сбывшимися и прожитыми, где "я" чувствует себя своодным от гонки и жажды? И есть ли эта точка в природе человеческой? Есть ли этот заветный центр? Эта самая гармония, о котрой много кто слышал, но мало кто испытал...

А в остальном... Тот длительный промежуток между золотыми лучиками прогулок я заполняю тем, что читаю и пишу, пишу и читаю- кропоткливо создаю свою первую-магистерскую-работу на шведском языке. Идеи-яркие бабочки моего воображения - требуют слов, конкретных шведских слов, которые, впрочем, с каждый днем все быстрее спешат мне на помощь. Я борюсь с ежедневными мигренями и продолжаю искать слвоа, ловить чудесных бабочек, составляющих мое сегодняшнее внутреннее исконное "я".

Ненадолго, словно на побывку, приехал мой муж, арабско-имиратское солнце. Весь пропитанный красками и теплом другого мира, он за две недели разучился тепло одеваться и умудрился приспособиться к временным и климатическим изменениям. В кой-то веки мы провели выходные вместе: со всем вкусом к жизни  прокатились на сказочном поезде, что в Юнибакене, выпили по бокалу белого вина на площади Стюреплана - месте встречи всех богачей и снобов, зашли в пару магазинчиков, чтобы посмотреть и даже прмерить оранжевое пальто и красную юбку - тренды сезона, которые здесь все равно никто не покупает. Стокгольм и его суровные жители верны себе: приглушенные оттенки, неброские сочетания цветов, классичские формы, подчеркнутая простота.

А мне очень тепло этой моей третьей шведской осенью. И легко... Мне не одиноко даже в те моменты, когда рядом со мной никого нет. Я, наконец, приняла свой жизненный выбор как единственно правильный, прониклась любовью к этому городу, к этим холодным ветрам,  научилась радоваться редким золотым дням, замечать ускользающие моменты чистого и глубокого счастья...  

Весь этот октябрь - отдельные золотые моменты, которые способна подарить лишь осень с ее яркими, но уже морозными утрами, обещающими долгие прогулки и бесконечное погружение в мир природы и самое себя. Если есть теплая одежда, то очень даже хорошо сидеть на берегу, кидать красные ягоды в синюю гладь воды да "ловить рыбу" на воображаемых червячков. Я смотрю на небо и лес, опрокинувшиеся в озеро, на чистую, почти прозрачную кожу моего ребенка, то отмахивающегося от солнца (кыш-кыш), то застывающего в трепетном ожидании волшебной рыбы, и чувствую, что  в этой вот минуте сосредоточилась гармония мира, что это и есть - божественное начало жизни, совершенной в своем многоцветии и красоте...

Я думала, что делала вызов самой себе, решившись забраться на крышу старого здания правительства, что на рыцарском холме и посмотреть на город с высоты карлсоновского полета. Но тяжелая неудобная каска машала вертеть головой и хрупкое расновесие карнизов отвлекало от раскинувшегся на 14 холмах Стогкольма. Бродить по земле, ощущая себя внутри городского лабиринта, оказалось намного интереснее, чем над этим лабиринтом вознестись и любоваться красотами с уходящим в пятки сердцем и обветренным лицом. Но пережить это было необходимо, чтобы  уж больше не тянуло на икаровскую высоту...