У меня есть черно-белая фотография с детсадовских времен: я - в блестящем косюме снежинки на фоне елки рассказываю стихотворение, гордо запрокинув голову. В памяти проступает момент, когда все детки - и совсем маленькие, и постарше - идут, выстроившись гуськом, чтобы вручить родителям с трепетом подготовленный подарок - пришитую к зеленой картонке тряпочную божью коровку - подушку для иголок. Мамы наши были красивые, воспитатели - взволнованные. Особняк Градусова, гда располагался детский сад № 13, превращался в в таинственное пространство, где творились чудеса, пелись песни под аккомпанемент металлофонов и рояля, читались стихи...
Разговоров про Лючию - предрождественский шведский праздник, сопровождающий второй адвент, в детском саду Полянка было много. Подготовка велась основательно: каждый понедельник в течение двух месяцев "шмелей" и "бабочек" сгоняли в большую комнату, где те, рассаживаясь на полу, разучивали четыре короткие "лучианские" песни в строгом порядке. В таком строгом, что, если я дома случайно начинала напевать вторую мелодию с конца, то Анна выказывала страшное недовольство: коли уж петь, так все по порядку, все четыре и целиком. Костюм тоже не сразу выбрали. Сначала мы с Анной посоветовались, и я решила, что лучше быть ей нестандартным гномиком - в коричневой шляпе, коричневой кофте с белыми пуговицами и с корзинкой. Но потом подумалось, что гном в такой день будет выглядеть менее солидно, чем Дед Мороз, так что костюм в последюю минуту поменяли. Красно-белое пальто Санты должно было надеваться поверх зимнего комбинезона, потому как все действо планировалось устроить на на улице. 13 декабря в 14.30 вооруженные камерами и фотоаппаратами родители столпились на площадке под навесом в ожидании своих чад. Ветер был сильный, поэтому самые ушлые успели отхватить себе горячий грог. Опоздавшие шмыгали носами и жадно смотрели в сторону домика, из которого вот-вот должны были появиться дети. И они появились - выдержавшие атаки вирусов и бактерий 10 дедов морозов, 5 гномиков и 2 Лючий (остальные 12 месяцев отсутствовали по болезни). Анна в дедморозовской шапке сразу меня узнала, но, понимая важность момента, не выказала радости. 10 минут дети мурлыкали свои 4 песни, разучиваемые долгими осенними вечерами. Поскольку малыши привыкли петь под гитару и в теплом помещении, то многие сказочные персонажи немного растерялись, парочка даже всплакнула - без музыки да на снегу петь было непривычно.
Когда "концерт" завершился, то деды морозы и гномы бросилис к мамам и папам, которым предалаглось немного "потусоваться" и выпить горячего грога с изюмом. Что мы и сделали. Говорить, впрочем, было особо не о чем, и многие поспешили домой, включая нас, тем более, что Анна за этот короткий момент славы лишилась всех эмоциональных сил.
Все, одноко, получилось псхологически незатратно и стремительно, но, когда мы пришли домой, Анна прододжала петь - все четыре песни, в их неизменном порядке. А я почему-то вспомнила ту самую божью коровку на зеленом листке, которую я готовила маме 26 лет назад, и предложила малышу ее смастерить. Все же было чувство, что мне не хватила в Лючии какого- то праздничного нерва. Эти небрежно надетые костюмы поверх комбинезонов и зимних шапок, эти тонкие голоса на ветру, этот горячий наспех выпитый грог из пластиковых стаканчиков оставили ощущение недосказанной, брошенной в самом начале сказки. А, может, это все мои детские советские стереотипы, в которых сияет в огнях огромная елка в центре бального зала, да кружатся под хороший аккомпанемент снежинки. Но что-то все же ведь есть в этой картинке - некая сопричастность зимнему таинству, маленькому театру, где ты играешь не последнюю роль, значительному действу, в которое вложена душа.
Разговоров про Лючию - предрождественский шведский праздник, сопровождающий второй адвент, в детском саду Полянка было много. Подготовка велась основательно: каждый понедельник в течение двух месяцев "шмелей" и "бабочек" сгоняли в большую комнату, где те, рассаживаясь на полу, разучивали четыре короткие "лучианские" песни в строгом порядке. В таком строгом, что, если я дома случайно начинала напевать вторую мелодию с конца, то Анна выказывала страшное недовольство: коли уж петь, так все по порядку, все четыре и целиком. Костюм тоже не сразу выбрали. Сначала мы с Анной посоветовались, и я решила, что лучше быть ей нестандартным гномиком - в коричневой шляпе, коричневой кофте с белыми пуговицами и с корзинкой. Но потом подумалось, что гном в такой день будет выглядеть менее солидно, чем Дед Мороз, так что костюм в последюю минуту поменяли. Красно-белое пальто Санты должно было надеваться поверх зимнего комбинезона, потому как все действо планировалось устроить на на улице. 13 декабря в 14.30 вооруженные камерами и фотоаппаратами родители столпились на площадке под навесом в ожидании своих чад. Ветер был сильный, поэтому самые ушлые успели отхватить себе горячий грог. Опоздавшие шмыгали носами и жадно смотрели в сторону домика, из которого вот-вот должны были появиться дети. И они появились - выдержавшие атаки вирусов и бактерий 10 дедов морозов, 5 гномиков и 2 Лючий (остальные 12 месяцев отсутствовали по болезни). Анна в дедморозовской шапке сразу меня узнала, но, понимая важность момента, не выказала радости. 10 минут дети мурлыкали свои 4 песни, разучиваемые долгими осенними вечерами. Поскольку малыши привыкли петь под гитару и в теплом помещении, то многие сказочные персонажи немного растерялись, парочка даже всплакнула - без музыки да на снегу петь было непривычно.
Когда "концерт" завершился, то деды морозы и гномы бросилис к мамам и папам, которым предалаглось немного "потусоваться" и выпить горячего грога с изюмом. Что мы и сделали. Говорить, впрочем, было особо не о чем, и многие поспешили домой, включая нас, тем более, что Анна за этот короткий момент славы лишилась всех эмоциональных сил.
Все, одноко, получилось псхологически незатратно и стремительно, но, когда мы пришли домой, Анна прододжала петь - все четыре песни, в их неизменном порядке. А я почему-то вспомнила ту самую божью коровку на зеленом листке, которую я готовила маме 26 лет назад, и предложила малышу ее смастерить. Все же было чувство, что мне не хватила в Лючии какого- то праздничного нерва. Эти небрежно надетые костюмы поверх комбинезонов и зимних шапок, эти тонкие голоса на ветру, этот горячий наспех выпитый грог из пластиковых стаканчиков оставили ощущение недосказанной, брошенной в самом начале сказки. А, может, это все мои детские советские стереотипы, в которых сияет в огнях огромная елка в центре бального зала, да кружатся под хороший аккомпанемент снежинки. Но что-то все же ведь есть в этой картинке - некая сопричастность зимнему таинству, маленькому театру, где ты играешь не последнюю роль, значительному действу, в которое вложена душа.
No comments:
Post a Comment