И даже когда мы глубоко за полночь плутали по окружной дороге в поисках хитрого поворота на Пушкин, и когда я из последних сил укачивала одуревшую от усталости и жары Анну, параллельно переводя мужу названия бесконечно перетекающих друг в друга шоссе, и даже когда, выскочив из машины часа в пол третьего ночи, спросила у проходящих молодых людей, что за город, в которой мы приехали из Питера, на что получила ответ: "Это девушка, город Ленинград", даже тогда я все равно была счастлива - остро, осознанно и немного необоснованно. Но это ощущение кружения по дорогам, с этими впитанными с детства названиями питерских предместий, с этим темным июньским небом и особым полынным запахом в воздухе - было пьянящим и болезненно-прекрасным...