Наше семейство представляло собой очень пестрое смешение - языковое, возрастное, эмоциональное. С мамой я изъяснялась на русском, с мужем - на шведском, с французами (большей частью-персоналом) - на французском, с Анной- на всех доступных и возможных языках. При этом муж вставлял какие-то никому не понятные фразы на английском, подчеркивая свою чужеродность Его Величеству Парижу. Впрочем, этот Город всех перемалывает и ничему не удивляется. Наша глубинная разность не помешала нам, впрочем, совершить совместную вылазку в заветное для всех русских место - кладбище, что в Сен - Женевьев де Буа. Там мы дружно искали могилу Бунина, минуя все остальные, в которых лежат не менее значимые личности. Мне это кладбищенское блуждание напомнило вдруг пробежку по Лувру в поисках Моны Лизы. И, пожалуй, граф Шереметьев вполне мог бы, усмехнувшись, сказать, подобно тому симпатичному смотрителю: "Мадам, зачем вам Бунин? Вы нашли меня!" Муж мой шел впереди - быстрым уверенным шагом, никуда не сворачивая, следуя плану. В своей майке Эрикссон, белых кроссовках, со спортивной сумкой, в которой болтался фотоаппарт, он выглядел как очень активный американский турист, забежавший в продовольственный магазин в поисках свежего багета. На минуту он приостановился и спросил: "Как звовут того парня, которого мы ищем?" "Бунин, - ответила я. - Он бы великим русским писателем". "Нам, кажется, туда!", - сказал Винни Пух и снова широко зашагал, пересекая "неинтересные" могилы. Анна, поиграв с цветами на могиле Нуреева, прополов сорняки на могиле Серебряковой, к парню Бунину идти отказалась, занявшись зонтиком. После того, как строгая бунинская могила, наконец-то, была найдена, мама долго и вдумчиво, приложа руку к груди, ходила и читала имена похороненных русских, вздыхая о былом величии России. Муж мой, между тем, присел на лавочку и задумался. Живее всех живых, он искренне признался, что рад за мою маму (пусть она ходит здесь хоть весь день, он понимает ее глубокие чувства), но и сам он не жалеет о посещении Сан - Женевьев де Буа. Краем глаза при подъезде к кладбищу, он узрел отличный супермаркет, где можно недорого и хорошо затариться на вечер. "Я приготовлю отличную рыбу", - мечтательно произнес он, глядя куда-то вдаль, поверх кладбищенских аллей.