Вчера был мой первый день в SFI (Swedish for immigrants). С первых минут – удивительное ощущение, словно сидишь внутри огромного глобуса или – водишь ладонью по карте мира: столько в одном классе собралось людей разных цветов кожи, разрезов глаз, вероисповеданий... Что-то привело их – чернооких и горячих – в далекую холодную Швецию, что-то заставило кардинально изменить жизнь и начать изучать такой неудобный для них язык.
Красавец Рикардо из Португалии уже три года живет в Швеции, но с ужасом смотрит на улыбчивую учительницу, которая ласково спрашивает его элементарное: "Forstar?" (Понимаешь?) . Каким образом юноша умудрился столько времени продержаться в стране - непонятно, если на вопрос «Как твое имя?» он отвечает: «Мои дела хорошо».
Он, закутанный в черный шарф, сразу нашел подругу, близкую по стилю и языку, – назойливую девочку из Бразилии, которая козыряет быстрым, но бедным английским.
Мучительно вглядывается в буквы на доске молодая женщиина из Ливана. У нее один язык- родной, арабский, и ей очень трудно формулировать фразы целиком, чтобы называть свое непонятное имя.
Апатичный и выглядящий несчастным студент из Палестины составляет диалог в паре с худенькой израильтянкой. Им нет дела до мирового конфликта – они живут в стране, позволившей им не касаться войны и бесплатно учиться. Правда, пять восточных языков, которыми владеет одинокий палестинец, ничего здесь не стоят. Ему никогда не найти себя, если в свои 33 он не научится читать и писать по-шведски.
Мать четверых детей – 29-летняя насмешливая толстая Патриция из Нигерии– постоянно жалуется на боли в животе и усталость. Она несет в себе море обаяния и мудрости. При каждом удобном случае Патриция закатывает глаза и восклицает: «Боже мой, шведский в 8 утра- это ужасно!» «Домашнее задание? Зачем?» « Ты хочешь иметь только двоих детей?! Это несерьезно!»
Она безропотно ездит по миру за своим мужем-футболистом (если не обманывает); в каждой стране (Китай, Италия, Швеция) рожает по ребенку и учит язык, толком не зная ни одного. Она мечтает работать в больнице или в детском саду (в ней много сострадания и понимания к людям), и считает, что нельзя торопить время и перенапрягаться. В добром шведском государстве они с мужем купили дом и машину, но не спешат отплатить шведам уважением и взаимной благодарностью. Патриция, чьи руки всегда в движении, а тело- в каком-то полутанцевальном- полурасслабенном ритме, - жалуется на холодную погоду и закрытость и неприступность гордого шведского населения.
Венецианец Альберто рвется общаться, но фразы мгновенно выскакивают из его ветреной головы. Проработав 6 месяцев в аэропорту, он так и не узнал, просто из интереса, как будет слово «аэропорт» по - шведски. Однако Альберто не сдается, мечтая о том, как перевезет сюда свою жену. «В Италии сейчас трудно, - жалуется он, - кризис сломал людей, зарплата маленькая, работы нет...»
Молодой Николас из Чили приехал вслед за чилйиской герлой (кстати, один из близких друзей моего мужа, напротив, в Чили уехал, нашел там себе молодую любовь и возвращаться не собирается, заманивая всех в гости). Николас аккуратно носит с собой словарик, мечтает изучать социологию и музицировать в каком-нибудь стокгольмском баре (он играет на 5 инструментах, включая тромбон флейту).
Самый смышленый- паренек из Кении, который знает невообразимое количество слов. Глаза с поволокой, синие губы, розовые ладони... Его шведская жена (похожая на меня, о чем он не преминул сообщить) каждый вечер дает ему частные уроки. Оказывается, не один мой муж-такой образцовопоказательный, и не я одна- такая увлеченная, есть еще Эбра – мой чернокожий одногруппник.
На доске появляются все новые и новые страны и языки: Ирак, Иран, Израиль, Сербия, Тунис, Албания, Россия...От этого многообразия захватывает дух. Я бы хотела знать судьбы каждого из этих людей. Они так свободно чувствуют себя в чужой стране без языка, они не томятся по прошлому и не вглядываются с подозрением в будущее. Они строят планы, не завышая планку и мечтают жить лучше, чем сейчас. Учителя выказывают нам огромное уважение, пытаясь запомнить имена, помочь освоить лексику, подойти и каждого спросить о трудностях понимания.
Зато большинство собравшихся в аудитории не слишком печалятся о том, что прожив больше года (а то и трех, а то и пяти) в стране, так и не научились представляться, спрашивать время и покупать мороженое.
Не слишком думают они о Швеции, загадке Стокгольма, о национальном шведском характере. Никто не хочет давать, только брать, выстраивать свое личное пространство...
Но, может, этот наш класс – и есть модель современного мира, где уже не осталось границ, разве что языковые. Очевидно одно: иммигрантская печаль - миф, созданный русскими писателями. Я – чужой среди своих, свой среди чужих – ощущаю приятную инаковость в кругу друзей моего мужа и свою белокожесть, легкую остраненность в пестрой компании иммигрантов. Но инаковость и остраненность – это ведь не тоска, это просто чувство принадлежности к огромному миру, где все течет и меняется.
Когда я рассказывала сегодня о своем соседе по парте , прибывшем из Туниса (Его зовут...; Он приехал...), я физически ощутила вращение планеты вокруг своей оси, планеты, где все перемешано, где гудят одновременно несколько языков, как это происходит сейчас в моей голове... Невероятно: говорю на английском, читаю по-французски, слышу шведскую речь, а мыслю все же по-русски.
Где взять время на рефлексию, если ощущаешь себя в центре земли, живой частью яростного и разноцветного мира...
Красавец Рикардо из Португалии уже три года живет в Швеции, но с ужасом смотрит на улыбчивую учительницу, которая ласково спрашивает его элементарное: "Forstar?" (Понимаешь?) . Каким образом юноша умудрился столько времени продержаться в стране - непонятно, если на вопрос «Как твое имя?» он отвечает: «Мои дела хорошо».
Он, закутанный в черный шарф, сразу нашел подругу, близкую по стилю и языку, – назойливую девочку из Бразилии, которая козыряет быстрым, но бедным английским.
Мучительно вглядывается в буквы на доске молодая женщиина из Ливана. У нее один язык- родной, арабский, и ей очень трудно формулировать фразы целиком, чтобы называть свое непонятное имя.
Апатичный и выглядящий несчастным студент из Палестины составляет диалог в паре с худенькой израильтянкой. Им нет дела до мирового конфликта – они живут в стране, позволившей им не касаться войны и бесплатно учиться. Правда, пять восточных языков, которыми владеет одинокий палестинец, ничего здесь не стоят. Ему никогда не найти себя, если в свои 33 он не научится читать и писать по-шведски.
Мать четверых детей – 29-летняя насмешливая толстая Патриция из Нигерии– постоянно жалуется на боли в животе и усталость. Она несет в себе море обаяния и мудрости. При каждом удобном случае Патриция закатывает глаза и восклицает: «Боже мой, шведский в 8 утра- это ужасно!» «Домашнее задание? Зачем?» « Ты хочешь иметь только двоих детей?! Это несерьезно!»
Она безропотно ездит по миру за своим мужем-футболистом (если не обманывает); в каждой стране (Китай, Италия, Швеция) рожает по ребенку и учит язык, толком не зная ни одного. Она мечтает работать в больнице или в детском саду (в ней много сострадания и понимания к людям), и считает, что нельзя торопить время и перенапрягаться. В добром шведском государстве они с мужем купили дом и машину, но не спешат отплатить шведам уважением и взаимной благодарностью. Патриция, чьи руки всегда в движении, а тело- в каком-то полутанцевальном- полурасслабенном ритме, - жалуется на холодную погоду и закрытость и неприступность гордого шведского населения.
Венецианец Альберто рвется общаться, но фразы мгновенно выскакивают из его ветреной головы. Проработав 6 месяцев в аэропорту, он так и не узнал, просто из интереса, как будет слово «аэропорт» по - шведски. Однако Альберто не сдается, мечтая о том, как перевезет сюда свою жену. «В Италии сейчас трудно, - жалуется он, - кризис сломал людей, зарплата маленькая, работы нет...»
Молодой Николас из Чили приехал вслед за чилйиской герлой (кстати, один из близких друзей моего мужа, напротив, в Чили уехал, нашел там себе молодую любовь и возвращаться не собирается, заманивая всех в гости). Николас аккуратно носит с собой словарик, мечтает изучать социологию и музицировать в каком-нибудь стокгольмском баре (он играет на 5 инструментах, включая тромбон флейту).
Самый смышленый- паренек из Кении, который знает невообразимое количество слов. Глаза с поволокой, синие губы, розовые ладони... Его шведская жена (похожая на меня, о чем он не преминул сообщить) каждый вечер дает ему частные уроки. Оказывается, не один мой муж-такой образцовопоказательный, и не я одна- такая увлеченная, есть еще Эбра – мой чернокожий одногруппник.
На доске появляются все новые и новые страны и языки: Ирак, Иран, Израиль, Сербия, Тунис, Албания, Россия...От этого многообразия захватывает дух. Я бы хотела знать судьбы каждого из этих людей. Они так свободно чувствуют себя в чужой стране без языка, они не томятся по прошлому и не вглядываются с подозрением в будущее. Они строят планы, не завышая планку и мечтают жить лучше, чем сейчас. Учителя выказывают нам огромное уважение, пытаясь запомнить имена, помочь освоить лексику, подойти и каждого спросить о трудностях понимания.
Зато большинство собравшихся в аудитории не слишком печалятся о том, что прожив больше года (а то и трех, а то и пяти) в стране, так и не научились представляться, спрашивать время и покупать мороженое.
Не слишком думают они о Швеции, загадке Стокгольма, о национальном шведском характере. Никто не хочет давать, только брать, выстраивать свое личное пространство...
Но, может, этот наш класс – и есть модель современного мира, где уже не осталось границ, разве что языковые. Очевидно одно: иммигрантская печаль - миф, созданный русскими писателями. Я – чужой среди своих, свой среди чужих – ощущаю приятную инаковость в кругу друзей моего мужа и свою белокожесть, легкую остраненность в пестрой компании иммигрантов. Но инаковость и остраненность – это ведь не тоска, это просто чувство принадлежности к огромному миру, где все течет и меняется.
Когда я рассказывала сегодня о своем соседе по парте , прибывшем из Туниса (Его зовут...; Он приехал...), я физически ощутила вращение планеты вокруг своей оси, планеты, где все перемешано, где гудят одновременно несколько языков, как это происходит сейчас в моей голове... Невероятно: говорю на английском, читаю по-французски, слышу шведскую речь, а мыслю все же по-русски.
Где взять время на рефлексию, если ощущаешь себя в центре земли, живой частью яростного и разноцветного мира...
No comments:
Post a Comment