В Париже мы встретились с Ксю - самой парижской из всех парижанок, и после долгих блужданий приземлились на площади Стравинского. Муж заказал очередной графин rose и предался беседе и преимуществах семейной жизни; Анна бросилась полоскать руки в ледяной воде авангардного водрема; мама устало пила сок. Немолодой брюнет в белых брюках, что потягивал за соседним столиком белое вино, прокричал Анне что-то элегантно-французское. Когда я объяснила ему, что ребенок плохо понимант по-франзузски, он живо переключил внимание на меня и ударился в чисто парижские разглагольствования - раскованные, ни к чему не обязывающие, но всегда предполагающие продолжение. Он представился всемирно известным художником, задающим тон всей современной живописи. Его картины можно найти в музеях любой столицы, в том числе, Москвы и Стокгольма. Уы, в Париже ему места не нашлось. Единственный след, который он оставил в родном городе, - это настенная роспись некоей капеллы. Да, в Париже развелось слишком много гениев! Он покинул Город много лет назад и перебрался в Южную Африку, где всегда есть работа. Но по Парижу скучает... Да, скучает. Ведь Париж- яд, который проникает под кожу. Впрочем, город уже не тот. Из города ушел флирт, ушли созерцатели. Их место заменили потребители, туристы! Они не видят деталей. "А Париж, мадам, это - детали! " Художник отпивает глоток вина и начинает беспокойно оглядываться по сторонам - его восточная жена куда-то исчезла. "Она, наверное, пошла погулять, - обясняет он мне, - азиатские женщины страшно медлительны". Тут в разговор вступает Ксю. Она щурит синие глаза и спрашивает на своем безупречном франзузском: "Мсье, вы, говорят, художник?" Ксю никому не верит на слово. Зато верит мой муж. Он сразу запечатлевает неизвестную знаменитость на камеру и встречает шутливую реплику на ломаном английском: "Когда-нибудь к вам будет стоять очередь, чтобы получить кадр с моим изображением". Мой муж в этом не сомневается. Они расстаются дрязьями. Мы уходим с площади Стравинского, где возле центра Помпиду молодой человек показывает фркусы, а маленький чернокожий мальчик скользит в пластичном танце, чеканя шаг. "Будущий Майкл Джексон!", - слышу я брошенный на ходу комментарий. Площадь Стравинского - это сильное дыхание Парижа, его учащенный вечно молодой ритм...